В протяжении 12 лет Ари был известен сначала как агент Евгения Плющенко. Но настоящей страстью Закаряна постоянно был ледовый экстрим. Раскруткой этого направления экс-фигурист начал заниматься еще во времена абсолютного расцвета ледовых шоу в США - сначала 90-х годов прошедшего века. В этом году Закарян смог воплотить свою давнюю мечту: 29 октября на льду «Лужников» пройдет мировой чемпионат по ледовому экстриму. А еще он считает, что конкретно к такому формату в какой-то момент придет классическое фигурное катание.
Интервью пришлось делать в критериях тоже экстремальных: из подмосковной Жуковки Ари спешил в центр Москвы на мероприятие с ролью сходу 2-ух собственных подопечных. Время нашей беседы могли продлить разве что московские пробки, но их в выходной день не предвиделось. Потому, сев в машинку, Закарян сходу начал говорить:
- В свое время мы с Акопом Манукяном стали первыми фигуристами, вставшими на льду в акробатическую пару. И мне сходу стало понятно, что перед нами раскрылись огромные перспективы. Было это в 1987 году. Сам я катался в то время в ленинградском балете на льду, труппа которого составляла порядка 120 фигуристов, ежели не больше. При этом попал туда случаем: на просмотр мы решили идти совместно с Акопом, который поехал чуток ранее и чрезвычайно приглянулся управлению. А позже выяснилось, что в труппе оставалась всего одна вольная вакансия, которую дали мне, так как в отделе кадров были в полной убежденности, что я и есть Акоп.
Мне тогда было до таковой степени неудобно, что я отдал для себя обещание эту ситуацию поправить. А Манукяну произнес срочно выучить на льду сальто назад, которое, к слову, сам делать не умел.
- Это таковой непростой элемент?
- По сути нет, просто сальто просит несколько непривычной для фигуриста работы вестибулярного аппарата. Просто «потеряться» в воздухе и приземлиться не на ноги, а на голову. Со мной в один прекрасный момент случилось конкретно это: на тренировке приземлился лицом в лед, но так как нос у меня армянский, завышенной, так огласить, крепости, то обошлось без суровых травм. После этого я и решил, что прыгать на льду сальто - это «не мое».
А Акоп сальто выучил. В балет его через какое-то время тоже взяли, и мы сделали парный акробатический номер, который окрестили «Кинто». Включили туда все, что лишь смогли придумать: вращения на коленях, вращения на спине, фляки, различные «кораблики». И фактически сходу перебежали в категорию солистов.
- А в связи с чем решили перебраться в США?
- Наступили времена, когда в Питере стало просто небезопасно жить. В особенности - в той части городка, в какой размещался институт физкультуры. Там чуток ли не каждый день кого-либо убивали. Почти всех собственных друзей я растерял конкретно в те годы, ну и на нас с Акопом не раз нападали. Вот мы и решили уехать. Акоп полетел в Америку первым. Устроился уборщиком в армянскую церковь, жил стесненно - чуть сводил концы с концами. А через полтора месяца - в самом конце августа 1991-го - улетел в Америку и я.
- И вы опять начали кататься вкупе?
- Да. Наиболее того, нас быстро начали приглашать во все главные шоу. Stars on Ice, Ice Capades, шоу Тома Коллинза, Дисней… В диснеевском шоу мы вообщем были единственными артистами, кому было позволено выступать под своими именами. Катали мы все этот же «Кинто».
- Ежели эксцентрическое направление воспользовалось таковым спросом, почему у вас так долго не было соперников?
- Они потихоньку появлялись. Holiday on Ice первым включил в програмку номер с хулахупами, в Ice Capades начали появляться постановки с акробатическими вставками. Но до нашей с Акопом популярности им было далековато. Один из чрезвычайно узнаваемых одиночников даже произнес Тому Коллинзу, что отрешается кататься у него в туре, ежели в этот тур будем приглашены мы с Акопом. Дескать, не для того он завоевывал свою золотую олимпийскую медаль, чтоб разделять лед с клоунами. По сути, думаю, дело было в том, что нас с Акопом постоянно чрезвычайно бурно воспринимала публика. Устраивала аплодисменты, требовала повторения номера на «бис». Ну и кому понравится выходить на лед следом?
Как раз тогда я стал думать, что экстремальное катание непременно необходимо развивать. Во время 1-го из шоу познакомился с киевскими фигуристами-акробатами Владимиром Бесединым и Алексеем Полищуком - мы с Акопом выступали во Франции, и ребята пришли на нас поглядеть. А в 1998 году я со своим партнером по бизнесу и бывшим фигуристом Скоттом Уильямсом провел в Лос-Анджелесе 1-ый проф чемпионат под заглавием America Open, где кроме 4 обычных категорий фигурного катания была представлена 5-ая - Show Act. Собрали мы туда девять различных номеров. Кроме нас с Акопом и Беседина/Полищука там выступали жонглеры, хула-хуп, клоуны - словом, все, что лишь можно придумать и перенести на лед.
***
- В которой момент шоу-бизнес востребовал от вас принести в жертву свою актерскую карьеру?
- Это не было жертвой. Просто наш с Манукяном дуэт закончил существовать. Акопу чрезвычайно не понравилось, что я привел на южноамериканский «рынок» Беседина и Полищука. До их возникновения мы были монополистами, что в плане заработка было непременно выгоднее. Но я пошел на таковой шаг совсем сознательно, так как уже тогда мне было любопытно не столько выступать самому, сколько развивать экстремальное катание как глобальный проект.
- И проводить чемпионаты часто?
- Конкретно. 2-ое шоу мы сделали в Чикаго, третье - в Филадельфии. А позже случились два роковых действия попорядку: поначалу 11 сентября, а через полгода - Олимпийские игры в Солт-Лейк-Сити, опосля которых в обиход вошла принципиально другая система судейства. Энтузиазм к фигурному катанию как к виду спорта в США резко пошел на убыль. Вот мне и пришлось в большей степени сосредоточиться на агентской деятельности. Большая часть моих клиентов-фигуристов были русскими, потому в России я стал проводить достаточно много времени. А в 2006 году опять возвратился к экстриму - провел турнир в Санкт-Петербурге.
Тот период - опосля полной победы «русского оружия» на Играх в Турине - вообщем оказался очень подходящим для шоу-бизнеса: возникло неограниченное количество шоу, телевизионные проекты. Но так как я продолжал оставаться агентом Евгения Плющенко и Иры Слуцкой, я чуток ли не круглые сутки метался меж ними, и на то, чтоб заниматься чем-либо еще, просто не было времени. Опосля Игр в Ванкувере возникли остальные заботы - по предложению оргкомитета Игр в Сочи я взял на себя постановку заключительного гала-концерта.
- Я как-то пробовала подсчитать количество ваших «звездных» клиентов: Плющенко, Слуцкая, Коэн, двукратные фавориты мира посреди экспертов Лена Леонова/Андрей Хвалько, Беседин/Полищук, вице-чемпион мира Денис Тен… Скольких фигуристов вы опекаете на данный момент?
- Не возьмусь именовать цифру, так как за много лет сложился довольно большой круг спортсменов, которым я всячески помогаю, не заключая с ними никаких официальных соглашений. Ну а к тем, с кем работаю на официальной базе, опосля Игр в Сочи добавилась Аделина Сотникова.
- Почему она, а не Юлия Липницкая, например?
- В нашем бизнесе почти все зависит от личных отношений. Аделина мне постоянно нравилась, к тому же я длительное время был агентом Петра Чернышева, который работает с Сотниковой. Вот я и сделал таковой выбор. Как он окажется успешен, покажет время.
- В чем в данном случае вы видите свою цель?
- В том, чтоб сделать спортсмена очень симпатичным для спонсоров, но при всем этом не войти в противоречие с его спортивными задачками. Отыскать идеально-возможный баланс меж спортом и делом, выскажемся так. Ежели мыслить лишь о заработке, можно просто пустить под откос всю свою карьеру. Не считая того, есть множество моментов, когда средства не играют главенствующей роли.
- Важнее стают людские дела?
- Да. В моем возлюбленном кинофильме «Джерри Магуайер» есть момент, когда старенькый агент учит юного профессии и говорит ему: «Самое основное в агентском бизнесе - личные отношения». Это вправду так. Образно говоря, для меня имеет огромное значение: улыбается человек при моем возникновении, либо морщит нос. Ежели дела натянуты, бизнес никогда не будет удачным.
Что касается Сотниковой, мы уже начали чрезвычайно увлекательную и, на мой взор, многообещающую работу с одном из глобальных фаворитов по производству спортивной экипировки. Не так издавна Аделина была приглашена в Шанхай на презентацию новейшей полосы продукции. И провела эту презентацию совсем блистательно.
* * *
- Ваш очередной экстремальный чемпионат практически приурочен к открытию любительского сезона. В котором формате вы планируете его провести?
- Будет 6 категорий: комедия, акробатические дуэты, хула-хуп, фристайл, воздух и адажио. Хула-хуп я включил в програмку с далековато идущими целями, выскажемся так. Есть мысль создать целую програмку спорта: хула-хуп в купе с фигурным катанием оказался превосходным средством для построения женской фигуры - дает чрезвычайно неплохую «точечную» нагрузку на все главные группы мускул.
- Другими словами, развивая экстрим как некоторое спортивное развлечение, вы тем создаете для себя почву для бизнеса?
- Ну как по другому? Наш мир очень сильно поменялся, перебежал на остальные скорости. Возьмите такое занятие, как Base Jump, где люди непонятно ради что рискуют своей жизнью. Как бы форменная тупость, но эту людскую погоню за адреналином уже не приостановить ничем. Мы с вами можем сколько угодно наслаждаться прекрасным фигурным катанием, но новое поколение желает уже совершенно другого. И я своими чемпионатами просто открываю для этого неограниченные способности. К примеру, в категории «фристайл» у меня выступает человек, который встал на коньки, будучи потрясающим танцором брейк-данса. Став фаворитом мира он получает возможность выстроить свою жизнь уже совершенно по другому - не тусоваться по второсортным клубам, а, скажем, попасть в классное шоу. А сколько мужчин и девчонок таковой вид спорта может забрать с улиц, увести от наркотиков?
- Вас вправду так заботит соц составляющая бизнеса?
- Это для меня чрезвычайно нездоровая и чрезвычайно личная тема. Наркотики сломали жизнь чрезвычайно близкому для меня человеку, а через него - всей нашей семье. Не желаю, чтоб прозвучало пафосно, но с тех пор я считаю борьбу с наркотиками в неком роде собственной миссией.
- В любительском фигурном катании временами курсируют слухи, что Интернациональный альянс конькобежцев не исключает объединения парного катания с танцами, либо вообщем отказа от этого вида в програмке официальных соревнований. А какое будущее предсказали бы фигурному катанию вы?
- Перспектив широкого развития парного катания я не вижу в принципе. В Америке и Канаде спортсмены не приучены долго ожидать результата: что-то не понравилось, - здесь же поменял напарника либо вообщем ушел. В Европе тоже не настолько не мало пар.
Ежели говорить о фигурном катании в целом, думаю, что энтузиазм к нему на данный момент начнет понижаться: все-же опосля Игр в Сочи ушли очень почти все «знаковые» личности. Еще мне кажется, что само фигурное катание сильно «примитизировали», разрешив вокал. Это дозволяет в еще наименьшей степени, чем ранее, заморачиваться подбором музыкального сопровождения. Думаю, последующим шагом станет катание со сценической подсветкой льда. А это уже практически шоу. Но ведь в шоу-то всем нам охото уже совершенно другого.
- Экстрим-чемпионатов?
- А почему бы и нет?